Российская элита и постсоветское пространство

Выступление политолога, заместителя главного редактора газеты «Молдавские ведомости» Виктора Жосу на круглом столе "Элиты в современной России"

Я, естественно, меньше, буду говорить в аспекте вызовов, которые стоят перед российской элитой, как это сформулировано в теме доклада, а больше в аспекте тех ожиданий идей и действий со стороны российской элиты, которые есть сегодня на постсоветском пространстве. Эти ожидания присутствуют достаточно устойчиво, в частности  в отношении российских властей к проблемам европейской интеграции постсоветских территорий.

Мне, например, представляются  актуальными отношения, которые существуют сегодня между российской политической элитой и политическими элитами в этих новых независимых государствах. В частности, я буду говорить на примере Молдавии.

Сказать, что сегодня эти отношения никакие, на самом деле не сказать ничего. Среди российской элиты доминирует  настороженно-недоверчивое отношение: «Знаем мы вас! Вам на самом деле нужны от нас энергоносители дешевые, а в тот же время вы готовы в любое время отвернуться от нас». Но и со стороны национальной элиты доминирует такое же настороженно-враждебное отношение: «Знаем мы вас! Только и думаете, как нас обратно в империю затащить».

Почему сложился такой тип отношений сегодня? Назову одну лишь причину: это целенаправленная и системная работа на постсоветском пространстве Соединенных Штатов Америки. И происходит это не потому, что американцы такие-сякие, плохие или какие-то еще. А потому что у США есть интересы, причем интересы стратегического характера. Сегодня мы их видим, это интересы американского государства, которые на практике есть выражение интересов американской элиты.

С момента распада Советского Союза прошло 17 лет и сегодня происходит – во всяком случае, в Молдавии это происходит сегодня – смена политических элит. Те, кто приходит на смену власти, и те, кто завтра будет во власти – в основном это выходцы из так называемого «гражданского сектора». Тех самых неправительственных организаций, которые создавались на американские деньги. Особенно успешно эту деятельность осуществлял  Сорос, как его ни оценивать, но все же он представитель элиты американской, западной элиты. Сегодня  эту линию успешно проводит уже американское государство в лице того же USIAD, в лице других центров. Уже просто на бюджетные американские  деньги. К ним же добавился еще и Евросоюз.

Я могу  назвать 5-6 центров влияния в лице  неправительственных организаций, которые действуют именно как центры влияния, причем влияния активно антироссийского. На самом деле тут вопрос ведь даже не в том, что на это тратятся очень большие деньги, вопрос в том, что изначально целенаправленно поставлены определенные задачи, причем задачи, которые носят стратегический характер. Могут меняться президенты, могут уходить демократы, могут приходить республиканцы,  но такая политика будет всегда.

Один пример. 28 августа этого года, уже после признания независимости Абхазии и Южной Осетии активизировались контакты вокруг Приднестровья: приехал Воронин, встречался с президентом Медведевым, затем с ним встретился  Смирнов. И   министр иностранных дел Лавров сделал  заявление, что «Россия работает в том направлении, чтобы позиции сторон сблизить на основе положений Меморандума Козака». То есть документа 2003 года, подготовленного Дмитрием Козаком, который предлагал некий вариант урегулирования, конфедеративный вариант или федеративный. Моментально, буквально на второй день, реакция. 22 неправительственные организации обнародовали достаточно большое заявление, где очень четко и ясно объяснили, почему нельзя допускать никакого вообще российского плана урегулирования и почему нужно опираться только  на то, что предлагает Евросоюз и Соединенные Штаты. Причем еще ни одна политическая партия не успела ничего сказать! Здесь уже как бы задан тон, задана тональность. Это один из последних примеров, но далеко не первый. Это длится уже не один год.

И этой консолидированной и агрессивной позиции ничего не противопоставляется - в лучшем случае появляются отдельные комментарии отдельных экспертов, отдельные статьи в одной-двух газетах, И  налицо, политический  результат. На парламентских выборах 2009 года, которые состоятся, может быть, в марте, может быть, в апреле будущего года, шансы пройти в парламент имеют 4 партии. Ни одну из них нельзя назвать мало-мальски пророссийской. Есть 2 партии, включая партию коммунистов, которые «и нашим и вашим» и на самом деле «до сэбэ» - и только. То есть сегодня интересы  могут быть в Кремле, завтра - в Брюсселе послезавтра еще где-то. Причем это как сам Воронин, который сейчас правящая партия, так и основная оппозиционная, считающая себя основной демократической, во главе с бывшим мэром Кишинева Серафимом Урикяном. А две остальные партии либеральной  ориентации  активно антироссийские: Либеральная партия во главе с молодым нынешним мэром столицы – вот это чистый продукт гражданского общества. Его лозунги: «Только НАТО»,  «Россия должна убраться». И Либерально-демократическая партия; состоит в основном из выпускников румынских вузов, закончивших эти вузы во второй половине прошлого десятилетия и в начале нынешнего.

Такова картина сегодня. А что же завтра? И это при том, что как минимум 50% населения продолжает позитивно воспринимать Россию. Я не помню, чтобы в последние 10 лет хотя бы один российский центр провел социологический опрос, но даже результаты опросов антироссийских центров свидетельствуют о пока еще позитивном отношении к России.

В последние годы неоднократно представители Молдавии, понимающие всю аномальность подобной ситуации, пытались добиться появления  контртенденции, добиться, чтобы появилась хотя бы какая-то альтернатива. Пытались, кстати, и на уровне Думы, и на уровне Администрации Президента поставить вопрос, а вообще нужны вам в Молдове друзья? Не хочу говорить слово «партнеры», хотя на самом деле партнер – это человек, на которого можешь положиться, к которому относишься с уверенностью,  что он тебя не «кинет»,  независимо от его масштабов: он может быть большим, маленьким, не важно. Ответы были разные, начиная от «забудьте о дешевом газе». Да никто уже о дешевом газе не говорит, все уже поняли, что дешевого газа больше не будет, понятно, что нужно платить. До такого, что «а зачем нам?» Причем это сказал человек, который в свое время работал в Администрации президента и в какой-то мере отвечал за СНГ, вот он сказал: «А зачем нам, чтобы к  России хорошо относились? Россия становится сильной. Нам этого не нужно. Вот США –сильная страна и ведет себя как соответственно. И мы будем себя так же вести».

В конце концов, дело же даже не в грантах, хотя без них, конечно, тоже не добиться, чтобы возникли  пророссийские центры влияния. Дело в ответе на  вопрос: а какой интерес сегодня у российской элиты на постсоветском пространстве, и есть ли вообще этот интерес? Потому что даже с точки зрения элементарной безопасности оглянешься и выбираешь: американцы. У американцев  виден и хорошо прочитывается  интерес: «Мы должны быть везде». Хотя бы с этой точки зрения Россия должна же каким-то образом присутствовать в регионе? Я не имею в виду обязательно военные базы. Те же  американцы очень хорошо показывают, что присутствие может быть на самых различных уровнях.

Проблема еще глубже. Для того, чтобы российская стратегия, была эффективной на самом деле – и пусть это сегодня не покажется неким вызовом – но мы там у себя приходим к выводу что нужен некий интеграционный проект, который мог бы быть альтернативой европейскому интеграционному проекту. Мы понимаем, что сегодня говорить в России об интеграции, так сказать, после того, как распался Советский Союз, достаточно рискованно. Ведь на самом деле шок от распада СССР  пережил русский народ, и надо думать русская элиты. Все остальные реагировали по-разному. Были такие, кто радовался. Сначала была эйфория, потом пришло разочарование, когда выяснилось, что суверенитет не принес  быстрых  результатов.

И на волне этого разочарования очень кстати пришелся проект европейской интеграции в плане дальнейшего расширения Евросоюза на Восток. То есть то, что сначала возникло как западноевропейский, потом центральноевропейский, сейчас – восточноевропейский проект. И далее все вроде бы как-то замерло, но, тем не менее, в Молдавии – можно считать это результатом «промывки мозгов» – но процентов 80 населения с надеждой думает, что «хорошо бы как-то нам оказаться в Европе». Почему, как, чего – не важно! Само по себе. Есть такой эффект от этого интеграционного проекта евросоюзовского.

И знаете, сегодня тут говорилось и до этого приходилось слышать, что «существует угроза распада». Но, в конце концов, может быть, в этом заключается диалектика развития –  есть угроза распада - думай о расширении. Может быть, таким образом удастся перебить угрозу этого распада, не знаю.

Трудно, да и не мое это дело давать советы, каким должен быть такой проект. Но легче сказать, каким он не должен быть. Очевидно, что он не должен базироваться на экономических интересах. Понимаете, есть сегодня ЛУКойл в Молдавии, есть «Газпром». Они очень хорошо решают свои вопросы. Нужно что-то ЛУКойл, приехал Аликперов, встретился с Ворониным, он уехал, зашли, занесли – всё, вопрос решен. Миллеру вообще даже ехать не надо – к нему приезжают, когда надо заключать очередной контракт на поставку газа на следующий год. Понимаете, они решают сами! Очевидно, что этот проект должен базироваться на какой-то иной основе. И совершенно не очевидно, что начинать с политической базы. Я даже думаю, что сегодня говорить о каком-то политическом проекте просто преждевременно.

Но что для меня совершенно ясно, что без такого проекта невозможно даже думать о реализации какой-либо стратегии. Должен ли быть в его основе дух истории? А может быть, Святой Дух? Мне бы, например, хотелось больше, чтобы Святой Дух  объединял нас в реализации этого проекта, понимаете?