Дугин А.Г. Мартин Хайдеггер: философия другого Начала. Глава 14.

Глава 14. Три этапа развертывания философии Мартина Хайдеггера

В философском творчестве Хайдеггера можно выделить три основных этапа.

Первый этап – формулировка основной проблематики и введение понятия Dasein. Кульминацией этого периода является написание главного труда «Sein und Zeit»⁽¹⁾(1927). Этому предшествовало осмысление феноменологического подхода Гуссерлю⁽²⁾, а за этим последовал период размышлений над теми грандиозными перспективами, обозначенными в этой фундаментальной для всей истории философии книги.

Второй этап – 1936-1946 известен менее всего. Это связано с целым рядом причин, прежде всего политических. Хайдеггер в тот период был связан с национал-социализмом, и даже его постепенная маргинализация не аффектировала его в целом устойчиво положительное отношение к этому феномену, осмысляемого в особом глубинном измерении, что в целом гармонировало с общим подходом представителей Консервативной Революции. Этот период – являющийся пиком его творческой философской активности  -- проходит под знаком размышлений о Seynsgeschichtliche, Seyn и особенно о теме Ereignis. Сам Хайдеггер писал в заметке к «Письму о гуманизме»⁽³⁾: «Начиная с 1936 главной темой моих размышлений был Ereignis».

В эти годы Хайдеггер живет надеждой на преображение национал-социализма в глубинно философское явление, которое призвано осуществить фундаментальный поворот западно-европейской цивилизации и мировой истории в сторону «другого Начала» (die andere Anfang), сопоставимого и даже превосходящего «первое Начало» (die erste Anfang), когда возникла греческая философия. Для того, чтобы исторические предпосылки Ereignis состоялись, Германия (в ее лице Европа) должна была одолеть две формы крайнего нигилизма (Machenschaft) – США (ненавистный Хайдеггеру «Americanismus») и СССР (Хайдеггер видел в марксизме триумф технического). Победу нацистской Германии в войне  сам Хайдеггер связывал с осуществлением философской операции – осмысления сущности Machenschaft и ее интерпретации в контексте истории западной метафизики. Без этого война, предупреждал он, будет проиграна⁽⁴⁾.

Осмысления не было, война была проиграна.

Такой Хайдеггер «среднего периода» по вполне понятным причинам был поставлен вне философского дискурса после 1945, и поэтому практически не известен. А между тем именно в этой части философ излагает свои глубинные идеи наиболее полно и откровенно⁽⁵⁾.

Из этого периода известны работы Хайдеггера о Ницше⁽⁶⁾, бесспорно фундаментальные, но далеко не исчерпывающие центральную проблематику тех лет.

Если мы упустим содержание этого периода, то нами в должной степени не могут быть поняты ни идеи раннего периода – Sein und Zeit, ни более поздние работы.

Третий период включает в себя послевоенные годы вплоть до смерти философа. Они представляют собой продолжение основной линии хайдеггеровского философствования, однако помещенной в гуманитарный контекст, где не только были полностью цензурированы и самоцензурированы темы второго периода (внешний фактор), но и крах национал-социализма потребовал ревизии определенных метафизических экспектаций мыслителя, чего нельзя было проделать открыто и прозрачно, а может быть, нельзя было проделать вообще⁽⁷⁾.

Вместе с тем все три периода составляют единое целое хайдеггеровской философии, которое нельзя расчленить без ущерба для понимания каждого элемента. При этом разбирать это целое можно, на наш взгляд, в любой последовательности, но обязательно с включением всех трех периодов. Более того, наиболее верным подходом, на наш взгляд, было бы начинать со второго периода (Ereignis), как прямое и емкое изложение акме этой философии, потом переходить ко второму, и только после этого переходить к «Sein und Zeit» и «Dasein», с чего обычно все начинают. Во втором периоде содержатся ключи к хайдеггеровской мысли. Если мы искусственно выносим этот период за скобки, мы е сможем понять ни интенций «Sein und Zeit», ни основного вектора последнего периода. В таком случае, первый период предстанет перед нами как своеобразное развитие феноменологического подхода (в духе оригинально понятого гуссерлианства), а третий период станет безобидной версией европейского гуманизма, своеобразной герменевтики европейской культуры и пессимистических интуиций технологической и экологической катастрофы. Но это совсем не Хайдеггер.

Вполне понятно, по каким причинам, всем известен именно такой Хайдеггер. Философы, плененные его мыслью, пытались ввести его в контекст мировой философии вопреки его политическим позициям. Наверное, это было оправдано, так как сохранить грандиозные идеи этого в западно-европейской культуре было само по себе настолько важным предприятием, что ради него моно было пойти на многое. Но вместе с тем, такое редуцированное сохранение хайдеггеровского наследия привело к тому, что мы чаще всего имеем дело с симулякром его  мысли, а не с ней самой. Ссылаясь на Хайдеггера без учета идеи Dereignis, мы делаем отсылку к весьма грубой аппроксимации, если не сказать к карикатуре.

Поэтому в нашем лекционном цикле мы предпочли начать с Хайдеггера среднего периода, затем в разделе Geviert, описать общие силовые линии позднего Хайдеггера, и только сейчас подошли к тому, с чего принято начинать – к проблематике Dasein и к его главной работе, где эта проблематика формулируется – к «Sein und Zeit».

Эту книгу надо читать только по-немецки, и для того, чтобы познакомиться с ней вполне можно выучить этот язык. Адекватных русских переводов Хайдеггера не существует, поэтому для первого поколения интересующихся Хайдеггером русских философов необходимо изучить язык, на котором написаны его работы. Лишь в будущем, после появления адекватных комментированных переводов, можно говорить о следующих шагах. Первая попытка работы с Хайдеггером в 70-е годы ХХ века в СССР была полностью провалена. Винить советских философов энтузиастов за это не стоит, в той интеллектуальной атмосфере вообще ничего невозможно было понять в философии, не то что и сложного самого о себе Хайдеггера. С середины 60-х годов и по сегодняшнее время в России длится пустое с философской точки зрения время. Много чего случается, но ничего не происходит.

Вопреки всему надо готовить новый виток русской философии, и начинать надо в этом вопросе с корректного понимания западной мысли. А западная мысль в своем высшем воплощении – это философия Мартина Хайдеггера.