Лиминальная социология сакрального: анонс семинара

Центр Консервативных Исследований и Кафедра социологии международных отношений представляют серию еженедельных интеллектуальных семинаров социологического факультета МГУ под руководством профессора А.Г. Дугина.

Прямая трансляция семинара на сайте  www.evrazia.tv.

Основной доклад на тему «Новый Год, Великий Юл и мистерия примордиального языка (к лиминальной социологии сакрального)» сделает профессор А.Г. Дугин.

Тезисы доклада профессора А.Г. Дугина:

1. К последнему семинару я понял, чему были посвящены все предыдущие: рациональному пересказу (переводу) главных и прикладных тем традиционализма. Семинар Левиафан (геополитика) рассматривал с разных сторон проекции структуры пространства (сакральной географии) на стратегию и международную политику. Семинар 4ПТ применял к политике и государству принципы метафизики. Семинар деконструкция соотносил классическую философию и традиционализм. Собственно семинар Традиция возвращал нас к исходной матрице, на основании которой рассматривалось все остальное. То есть семинар Традиция есть методологический по преимуществу. Некоторым показалось, что семинар Традиция был менее концентрированным. Наверное, это так, и в целом это легко объяснить: темой традиционализма я занимался приоритетно много лет и посвятил этому как все занятия в Новом Университете, так и большинство книг. Я считал (быть может, зря), что с этим-то как раз есть определенная ясность. Но сегодня заключительный семинар и мы посвятим его традиционализму и методологии традиционализма.

2. В эти дни в течение тысячелетий разные общества встречали Новый Год. Это самый важный праздник. Это главный момент, апогей сакрального времени. В этот момент время сталкивается с чем-то большим, нежели оно само. Это момент «перехода», инициации, открытия в мире второго дополнительного, но наиболее важного измерения. Новый Год это момент рождения мира и человека, а также общества. Это пункт, где хаос встречается с порядком, точка перевертывания всех пропорций. Здесь пролегает граница. Граница между всеми существующими парами. Это граница между Старым и Новым, Этим и Тем, верхом и низом, прошлым и будущим, человеком и Богом, правым и левым, центром и периферией.

Переход называется «лиминальным» состоянием.

3. Большинство волшебных сказок и священных сюжетов, так или иначе, сводятся к главной мистерии, которая разыгрывается в Новый год. Все сюжеты, связанные с Новым Годом относятся к самым архаическим и примордиальным пластам культуры. В точке Нового Года рождается миф. Миф есть язык. Это важно уже язык, но еще не логос. После Аристотеля язык станет тождественным с логосом, но есть еще и иной язык. Язык мифа.

4. Этот язык мифа рождается из первичного дифференциала, который снят. Якобсон считал, что «сущность лингвистики в изучении снятой оппозиции». Поэтому лингвистика изучает миф. Такое понимание языка есть подход структурализма, который отрицает внеязыковую реальность – как в форме экстенсионала (денотата, десигната), так и в форме интенсионала (сигнатума, смысла). Язык мифа это просто текст/контекст. В нем смысл (Sinn) и значение (Bedeutung), по Готлибу Фреге, находятся в имманентном горизонте знака. Здесь можно вспомнить о феномене эйдетического в психологии. Он связан с яркой визуализацией предмета в памяти. Эта яркость как галлюцинация. Галлюцинативность связана с тем, что образ есть, а соответствующего ей внеязыкового объекта (денотата) нет. Это оперирование с чистыми ноэмами. Что происходит в мифе? В рассказывании сакрального нарратива? Происходит конструирование эйдетических рядов. Эти эйдетические ряды обладают социальным бытием – миф не рассказывается в одиночку, его слушают как минимум двое. Они-то и составляют основу темперированного эйдетического процесса.

5. Миф о Новом Годе это сакральное повествование об истоке всех дуальностей. Дуальности образуют типы симметрий. Можно соотнести мифологические симметрии с режимами воображения Дюрана: диурн верх-низ, драматический ноктюрн – право-лево, мистический ноктюрн центр-периферия. В Новый Год происходит синхроническое обнаружение противоположностей, которые в цикле выступают диахронически. Это переворот, революция. Отсюда сатурналии: слуги меняются местами с хозяевами, трансвестия, карнавал, обсценное замещает священное и т.д. Люди, находящиеся внутри, выходят наружу. Снаружи входят внутрь. Это русские колядки. Люди славят, то есть ходят по домам.

6. В мифе нового года восстанавливается примордиальное братство людей, духов и животных. Бестиарий и гримуар перемешиваются с антропологическими трактатами. Возникает момент особого общества – общества, в котором чудо возможно и естественно. Еще Геродот писал о предках славян, что у них каждый мужчина на несколько дней в году оборачивается волком. (Рациональное объяснение - племена невров, возводя свой род к волкам, ежегодно на зимнее солнцестояние одевали волчьи шкуры мехом наружу, ощущая себя на время ритуала своими божественными предками). (Социологическое объяснение – была ритуально и магически восстановлена тройственная идентичность: человек-дух-зверь, свойственная шаманским архаическим практикам). Отсюда святки. Традиционны костюмы чертей.

7. В этой точке Нового Года располагается психопомп, водитель душ. Он приносит священные подарки, пищу. Это дед Мороз, Морозко. Властитель мира мертвых. Предок. То, что он приезжает, значит, движение года. Его животные тоже психопомпы. Снегурочка – Солнечная дева или Дева Мира. Древнерусский женский наряд был символом вселенной – косы – лучи солнца, головной убор, кокошник свет. Украшения в ушах и на груди (бусы) – звезды. Каждый элемент женского костюма имел космологический и обрядовый смысл. Женщина была живой картой космоса.

8. Символы Нового Года и сакральности это дуальные формы – например «две горы» (две половины года). Это все формы близнечных мифов. Брак Неба и Земли (руна инг - предназализация гортанных). Здесь ветви опускающиеся становятся ветвями поднимающимися. Здесь место мертвой и живой воды. Важно размышлять над этой точкой цикла. Это место в годовом круге есть лес, море, земля, подземный мир, дно.

Календарь надо мыслить как карту. Она же древо Мира. Это ель (кельтский, позже германский обычай). У славян ель – смерть (отсюда еловые венки на могилах).

Типы симметрий Нового Года

Год и Мировое Древо

9. Абсолютно все эти мотивы есть в Рожестве Христовом. Две природы Христа. Парадокс Пречистой Девы-Матери. Царь мира рождается в хлеву (животные). Ангелы. Волхвы идут в центр мира. Дары волхвов.

10. Реконструкция примордиального мифа и реконструкция примордиального языка тождественные задачи. Важно, что мысль об этом языке существовала всегда – его называют «языком птиц» или «языком муравьев». Убийство дракона и вкушение его крови давала Герою знание языка птиц. Это убийство происходит в точке Нового Года. Поэтому исток языка следует искать именно здесь.

Показательно, что глоссолалия приходится на Троицу, как на праздник связанный с летним солнцестоянием – полностью симметричной датой календаря-карты.

11. Пропп, Вяч. Иванов, Топоров, Грэймас, Дюмезиль, Дюран, Леви-Стросс, Элиаде, а также традиционалисты, со своей стороны, и Вирт, подготовили обширный методологический аппарат для реконструкции изначальной модели протоязыка. Ее не удается воспроизвести только потому, что мешают эволюционистские предрассудки и своеобразный логоцентризм. Миф надо исследовать методами мифа. "Собственно, ритуалы для того и исполняются, чтобы восстановить прошлое и сделать его настоящим" (Э. Дюркгейма). В Вавилоне к Новому Году приурочивалось театральное действо, посвященное победе громовержца Мардука над исполинской змеей Тиамат – одолев Тиамат, Мардук сотворил из ее рассеченного тела землю и небосвод.  Почти во всех мифологических системах творение мира есть творение света и огня, – поэтому у многих народов (и в частности у славян) под Новый Год тушили все огни и добывали новый, причем древнейшим священным способом – трением. Обратившись к кельтской мифологии, сохранившейся в ирландских текстах, мы видим в качестве Мировой Оси копье верховного бога Луга, наконечник которого – Полярная звезда, центр небосвода. Творение мира есть творение языка.

10. Миф располагается между хаосом и логосом. Миф уже не хаос, но еще и не логос. Он структурирован (больше, чем хаос), но свободен и спонтанен больше, чем логос. Структурализм и отчасти социология открыты для изучения священного. Но священное не может быть изучено с помощью профанного. Нам необходимо новогоднее знание, волшебная (веселая) наука. Сама наука есть не что иное, как нарратив. Но (как мы видели в сообщении о Бруно Латуре), Новое время производит медиацию между субъектом и объектом нелегально, когда мы отворачиваемся, претендуя на профанность, и творя «чудеса» за спиной. Редко кто (как, например, Нильс Бор) открыто об этом говорит – принцип дополнительности (свет = и корпускулы и волна). Надо признать – в духе нонмодерна  право на научную и свободную медиацию, то есть на мифоанализ (Дюран). Мифоанализ не анализ мифа, но анализ с помощью мифа,  редукция к мифу. Это мифонаука.

Начало в 19.00. Социологический факультет, ауд. 408. Для прохода необходима предварительная регистрация.

Справки по телефону (495) 939-27-45.