Социологическая школа

Лето 2009 "Do Kamo" Осень 2009 "Социология русского общества" biblioteque.gif

Ссылки

Фонд Питирима Сорокина Социологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова Геополитика Арктогея Русская Вещь Евразийское движение

ЦКИ в Твиттере ЦКИ в Живом Журнале Русский обозреватель

Актуальность Карла Шмитта для современной России: итоги семинара

14.11.2010

Актуальность Карла Шмитта для современной России: итоги семинараСеминар «Актуальность Карла Шмитта для современной России», состоявшийся 2 ноября 2010 года, был посвящен анализу философских и политологических концепций Карла Шмитта, актуальность и значение которого в современном мире вряд ли можно переоценить.

Главный доклад

Основной доклад семинара прочел профессор А.Г. Дугин на тему «Государственная идея Карла Шмита и путь имперского дзэна Китаро Нишида».

В докладе А.Г. Дугин высказал следующие тезисы:

  1. Центральный тезис К. Шмитта: государство есть теология. Структуру государства строго тождественна структуре религии, поскольку главный вопрос религии и политики – вопрос власти. Структура государства полностью повторяет структуру отношения к Божеству. Здесь полезно вспомнить Дюркгейма: Бог есть общество, как оно само себя понимает. Общество само себя понимает в государстве, поэтому государство не просто нечто божественное, государство есть Бог. Идея Гоббса о Левиафане именно такова. Общество как Бог репрезентирует самого себя в государстве. Отсюда прямая связь типов теологий и типов государств.
  2. По Шмитту, традиционное государство есть выражение обычной теологии – например католической или православной. Современное либеральное государство есть выражение теологии протестантской. Социалистическое государство есть выражение теологии эсхатологической (Мюнцер, анабаптизм). Государство есть всегда проекция теологии.
  3. Это значит, по Шмитту, что государство есть Логос, который всегда имманентен человеку, но всегда выстраивает трансцендентную дистанцию над ним. Как теология, государство создает субъекта и объекта. Оно выносит последнее решение о том, что реально, а что нет.
  4. Мы видим у Шмитта, что Политическое есть только философия и ничего кроме философии. Это не просто отражение Логоса, это Логос.
  5. Между философией, религией и политикой существует строгое тождество, так как все они строятся по модели иерархических вертикалей. По Шмиту, с чем бы мы не имели дело – с государством, философией или религией, мы имеем дело с одной и той же системой, с той же самой кириологической осью. В политике эта кириологическая ось артикулирована парой друг-враг, в религии – парой имманентное-трансцендентное, это и иное, в философии это естественное сознание и логическое философствование, интенциональность и рассудочная инстанция, т.е. дуальность между естественным и противоествественным сознанием, между умом и разумом.
  6. Шмитт создал самое фундаментальное учение о государстве, синтезирующее и инкорпорирующее в себя Платона, Гоббса и Гегеля. Поэтому любые отсылки к Шмитту содержательны. Шмитт сказал нам о государстве всё, что можно. Это взгляд с позиции Логоса. Учение Шмита является апогеем учения о логосе во всех его ипостасях. В Шмитте суммируется Запад. Не знающий Шмитта не знает о Западе ничего.  Вся настоящая политология это только Шмитт. Шмитт есть абсолютный предел в осмыслении государства.
  7. Карл Шмит очень плохо ложится на российское мышление, потому что это мышление острое, разорванное, глубоко травматическое, создающее высокий неснимаемый дифференциал между этим и тем, между другом и врагом, между низом и верхом, между рабом и господином.
  8. Китаро Нишида - главный философ Японии. Основатель современной японской философии. Эта философия не есть археомордерн. Она есть попытка японцем осмыслить не-Японию. Нишида, открыв Запад, открыл Гуссерля. Гений опознал гения. Далее Нишида понял Гуссерля, а через него все остальное. Далее, Нишида соотнес Гуссерля с Японией.
  9. Что с Гуссерлем? А то же что и с Брентано. Логическое суждение (Urteil) и интенциональность. И тут главное: Нишида видит ясно, что Гуссерль интерпретирует интенциональность с позиции логоса, который пытается элиминировать. Отлично, говорит Нишида. А не зайти ли нам с другой стороны? Не попытаться ли нам интерпретировать интенциональность в других формах? Например, через дзэн-буддизм?
  10. Так рождается философии «босё», «логика мест». Интенциональность, чья механика признается верно вскрытой у Гуссерля, помещается в иной мета-контекст – в контекст философии «му». То есть буддистской шуньяты. Иными словами, за пределом «естественного сознания», которое одинаково у Востока и Запада, начинается альтернативная метафизика – иной логос, логос места, логос пространства.
  11. Структура логоса места, босё, такова: вещь есть пустота, лежащая за ее пределом. Поэтому вещь есть то место, где ее нет. Вещь есть место, замещающее собой пустоту. Ноэма верифицируется не в объекте (постулируемом логосом), но в действительности пустоты, как ее смерти. Место есть внутреннее содержание границы, пределом которой выступает «му». То есть буддистский логос постулирует не вещь за пределом ноэмы, но ее смерть, пустоту. Так интенциональность вписывается в буддистский логос.
  12. Теперь к государству. По Нишиде, существует иерархия мест, босё. Малые места вкладываются в большие места, а большие в еще большие. Последним горизонтом места, местом всех мест, является государство. Для всех вещей – людей, существ, оно выступает как абсолютная смерть. Но само государство как последнее место объемлется конечным «му».
  13. Экзистируя, вещь колеблется в своих границах. Это колебание есть дрожание, трясение, тряска, то есть трусость. Труся, дрожа, дрожащая тварь экзистирует внутри места, босё, не догадываясь о том, что она лишь репрезентирует бесстрашие смерти, объемлющей границу места. Бросив взгляд за предел, тварь перестает дрожать и трястись. Она становится собой. «Му» не внешнее, но внутреннее. Тварь постигает смерть. Это путь воина, самурая – воин не живет, в нем живет смерть. Это путь переступания от себя к ничто, в смерть.
  14. Так как государство есть последнее место, то оно становится высшим сосредоточением буддистского логоса. Государство есть квинтэссенция смерти и поэтому источник абсолютного бесстрашия. Тот, кто стоит на стороне государства, тому не страшно ничего, так как он уже пронизан силами абсолютной смерти. Государство не должно быть хорошим. Оно вообще не должно. Государство таково, каковы служащие ему. Те, кто преодолевают себя, те и создают государство-смерть. Хорошо преодолевают – государство хорошее. Плохо – государство дрожащее, слабое. Все зависит не от него, но от воинов, идущих путем пустот, путем высшего преодоления.
  15. Два взгляда на государство: западное и восточное, Шмитт и Нишида. Два логоса, две теологии, две политологии. Оба подхода восхитительны, на мой взгляд.
  16. Россия – канат между Западом и Востоком. Если мы не знаем Запада, мы не знаем одной точки, к которой он привязан. Не знаем Востока – не знаем другой. Шмитт и Нишида два полюса евразийской политологической мысли. Ясный Логос Запада и четкая механика босё. Их синтез – идеал русской государственности.
  17. Пока же наше государство ничтожно. Есть два пути преодоления этой «ничтожности», его воссоздание и переучреждение либо его демонтаж и ликвидация. Сегодня и то и другое вероятно. Отмена и ликвидация – это не к нам. Нас интересует переучреждение. Что такое переучреждение российского государства? Ответ: четкий и осмысленный синтез Шмитта и Нишиды.
  18. У Шмитта ищем тему пространства, места (и легко находим ее – «номос»). У Нишиды ищем тему логоса – и легко находим ее – смерть, пустота, «му». Объединяем это в новой механике русской государственности.
  19. Именно в этом поле высокого напряжения между Шмиттом и Нишида должен развиваться просвещенный консерватизм.

Вспомогательные доклады

«Левый взгляд на правовую теорию Карла Шмитта»

В своем докладе доктор философии Пшемыслав Серадзан (Uniwersytet Warszawski) попытался рассмотреть философские и политологические идеи Шмитта через призму левой идеологии, вычленить в шмиттеанстве те аспекты, которые созвучны левым и непредвзято оценить методологический инструментарий, предложенный Шмиттом. В первую очередь докладчик отметил, что несмотря на то, что Шмитт был радикально правым консерватором, им вдохновлялись такие величины левой мысли, как Джорджио Агамбен, Славой Жижек, Жак Деррида, Антонио Негри и другие. Почему Шмитт оказал значительное влияние не только на консерваторов, но и на левых? Если сопоставить концепции Маркса и Шмитта, то мы обнаружим между ними фундаментальную общность, заключающуюся в том, что и первый и второй рассматривали конфликт первичным атрибутом Политического.

В основной части доклада внимание слушателей было обращено прежде всего на Шанталь Муфф, современного теоретика пост-марксизма и феминизма, не скрывающую своей оппозиции традиционному обществу. Несмотря на это, Шанталь Муфф часто ссылается на Шмитта как на одного из величайших политических мыслителей и признает его огромную роль формировании собственных политико-философских взглядов. В труде «Гегемония и социалистическая стратегия» Муфф и ее соавтор Лакло критикуют классический марксизм за преувеличение роли экономики и постулируют последнюю как лишь один из аспектов Политического, а классовую борьбу – лишь как одну сторону политической борьбы. В других работах «О Политическом», «Возвращение Политического» и «Парадокс демократии» Муфф постоянно ссылается на Шмитта и утверждает, что без понимания Шмитта невозможно понимание современной правовой системы, современного государства и современной политики в целом. При этом Муфф не преследует целью создать левое шмиттеанство. Для левых Шмитт безусловно враг. Однако все авторы сборника «Вызов Карла Шмитта», редактором которого являлась Муфф – как и Шмитт, радикальные ультралевые противники либерализма. В либеральной мысли нет места для теории противника. Для либералов существует либо соперник, либо партнер в дебатах. Вся либеральная концепция Политического в конечном счете сводится к политтехнологии, маркетингу и PR. Именно в этом, по мнению Муфф и ее единомышленников, заключается фундаментальная ложь либеральной демократии и либеральной политической теории, превращающую Политическое в виртуальную сферу, элиминирующее понятие суверенитета и гегемонии. По мнению Муфф, шмиттовский децизионизм бросает жесткий вызов либеральной теории государства.

Резюмируя, Серадзан сказал, что Карл Шмитт является учителем всех – как правых, так и левых, вне зависимости от степени одобрения его политической биографии и политических симпатий.

«Группа «Телос» и шмиттеанство в США: идеи Шмитта как орудие социальной критики»

В докладе аспиранта кафедры социологии международных отношений социологического факультета МГУ Александра Бовдунова речь пошла о специфике восприятия и интерпретации идейного наследия Карла Шмитта в США. Докладчик обозначил как наиболее интересное направление в американском шмиттеанстве и шмиттоведении сложившуюся вокруг «нового левого» журнала «Телос» группу интеллектуалов, представленную прежде всего основателем журнала «Телос» Полом Пиконе, исследователем творчества Шмита Гарри Ульменом, политологом и социологом Полом Готфридом и «новым правым» Томиславом Суничем.

Рассматривая центральные аспекты интерпретации идей Шмитта группой «Телос», Александр Бовдунов в первую очередь коснулся шмиттеанской концепции конкретных порядков и критики технологии. Шмиттеанское понимание легальности и легитимности осмысляется Пиконе и Ульменом в контексте расхождения между пре-концептуальным измерением и категориальными объективациями, между бытием и мышлением. Пиконе и Ульмен настаивают, что именно элиминация зазора между бытием и мышлением в идеологии Просвещения ведет к возникновению необоснованной ничем кроме самой себя рациональности, которая может обратиться в безумный рационализм, характерный для нацистской идеологии. Единственная возможность избежать подобного – дать опору рационализму в прерациональном и пре-концептуальном измерении, для Адорно это мимезис, для Гуссерля – жизненный мир, для Хайдеггера – возвращение к Бытию, для Шмита – конкретные порядки.

Следующим важным пунктом, обозначенным докладчиком, является осмысление шмиттовской критики технологии. Авторы «Телоса» отмечают критическое отношение Шмитта к технике и технологии, дух которой он называл «Антихристом». Согласно Пиккони и Ульмену, эта критика техники есть критика «забвения Бытия». Техника есть сущность знания просвещения, знания-власти по Бэкону. Критика отчуждения, позитивизма и верховенства закона вполне применима к критике современных «демократических режимов», которые Пол Готфрид называет управляемыми демократиями или управляемым государством (managerial democracy).

Далее докладчик проанализировал концепты «терапевтического государства», «прав народов», «complexion oppositorum» и мульткультурализма.

Готфрид постулирует, что эволюция либерализма привела к его перерождению в управляющий, менеджерский либерализм, где базовые либеральные свободы нарушаются, а сам режим становится все больше похож на тоталитарный. Постепенно менеджерское государство перерастает в «терапевтическое». Терапевтическое государство стремится установить полный контроль над мыслью и речью демократических граждан, так посредством собственных институтов и институтов гражданского общества насаждается понятие вины и виновности по отношению к якобы «угнетаемым» меньшинствам. Более того, привнесение американского либерально-протестансткого концепта мультикультурализма на европейскую почву приводит к тому, что европейцы с авторитарным рвением стремятся насадить у себя эту политику вины. Мультикультурализм в данном случае играет особую роль. Как отмечает Томислав Сунич в работе «Глобальная деревня и права народов» в условиях господства аполитичных либеральных ценностей разнообразие этносов насильственно гомогенизируется, что приводит к рождению «мультикультурного зоопарка».

Продолжая разбор шмиттовский критики либерализма, докладчик отметил, что принципиальными характеристиками либерализма, по Шмитту, являются слабость, стремление избежать принципиальных решений, поиск компромиссов и таким образом ослабление государства и деполитизация западного общества.

Суммируя все сказанное, докладчик сказал, что основанные на идеях Шмитта концепты органической демократии Сунича и его осмысление прав народов, симпатии Пиконе и Ульмена к прямой демократии на местах являют собой попытки дать альтернативу нынешнему тревожному состоянию. В заключение докладчик отметил, что тот потенциал социальной критики, которые мыслители «Телоса» открыли в наследии Шмитта и развили применительно к современному обществу, позволяет применять его и в изысканиях по поводу четвертой политической теории.

«Карл Шмитт и Владислав Сурков: мерцание Политического»

Студент 5 курса исторического факультета МГУ Алексей Сидоренко в своем докладе «Карл Шмитт и Владислав Сурков: мерцание Политического» изложил свой анализ российской политической действительности последних двух десятилетий в оптике идей Шмитта. Докладчик начал с того, что обратил внимание на следующий парадокс: массовую популярность Карл Шмитт, радикальный теоретик суверенитета, приобретает в России в 90е годы, в эпоху бурной десуверенизации. Еще более интересен тот факт, что в 90-е годы в экономике господствовал превратно понятый, но абсолютно шмиттеанский тезис, а именно «брать, делить и использовать». Исходя из этого, докладчик сделал вывод, что в известном смысле в этот период мы все жили по некорректно интерпретированному и искаженному Шмитту. В таком состоянии мы подходим к рубежу нулевых. Здесь внезапно происходит фундаментальная политическая  метаморфоза, суть которой заключалась в установлении власти, совершенно легитимной с точки зрения народа, но нелегального относительно уже обозначенной нами линии и установок 90-х. Оказавшись в этой совершенно классической по Шмитту ситуации, т.е. в чрезвычайной, власть, осознавая себя, вдруг обнаружила, что она слаба и неуверенна в себе, что у нее не получается черпать легитимность и легальность из предшествующей эпохи и режима. Перед властью встал выбор между маршрутами Коммисарской и Суверенной диктатуры. Докладчик подчеркнул, что этот фундаментальный выбор сделан не был. По мнению докладчика, Путин и его политика не является плодом ни одной из этих систем. Путин олицетворяет собой чрезвычайную комиссию, действующую в условиях чрезвычайного положения. Это не система, но совокупность решительных действий, производящихся в условиях внешней агрессии. Путин и его действия возникают в политическом поле только тогда, когда возникает угроза для государства и являют собой не что иное, как подлинное Политическое. А поскольку такие угрозы являются не перманентными, но ритмично возникающими, то и реакция на них (активизация Политического) проявляется ритмично. Исходя из всего вышесказанного, докладчик охарактеризовал сущность нулевых как период мерцания Политического в России, фоновым сопровождением которому стал оксюморон Комиссарской и Суверенной диктатур.

«Генезис и правовое обоснование государства в работах Карла Шмитта»

В заключительном докладе семинара аспирант кафедры социологии международных отношений социологического факультета МГУ Андрея Коваленко изложил сущность шмиттовской оппозиции левым и либеральным концепциям государства и права. Карл Шмитт выступает как жесткий противник либерального плюрализма во внутренней политике, поскольку плюрализм оказывает дезинтегрирующее воздействие на общество, разделяя и членя его по индивидуальным, религиозным и иным признакам. В то же время Шмитт выступает за плюрализм во внешней политике и отвергает в ней апелляции к таким универсальным категориям, как Бог, человечество и т.д.

Заключительное слово А.Г. Дугина

В заключительной части семинара профессор Дугин высказался о том, что все три фундаментальных сегмента – государство, религия и философия – в настоящее время находятся в ужасном состоянии, и в этом коренится необходимость восстановления кириологической вертикали и «тройной симфонии». Профессор обратил внимание, что идея кириологической оси очень тревожна. Мы должны искать в ней место себе. Для русской психологии это представляет огромную сложность: мы не можем быть господами, но и не хотим быть рабами. Русский стремиться «снять» это дуалистическое напряжение. Но суть семинара заключается именно в акцентировании противоположности. Есть только рабы и господа, больше никого. Мы должны учиться иметь дело с острыми образами и травматическими конструкциями – строго по Шмитту.

 
< Пред.   След. >
10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 3 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 4 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 5 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 6 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 7 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 8 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 9 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
 
 



Книги

«Радикальный субъект и его дубль»

Эволюция парадигмальных оснований науки

Сетевые войны: угроза нового поколения