Русская философия как один из источников формирования "четвертой политической теории"

Когда мы противопоставляем либерализму, социализму и фашизму «четвёртую политическую теорию» и подразумеваем, что в её основе должны лежать консервативные и традиционалистские учения, приспособленные к настоящему времени, то нельзя упускать из виду один важнейший момент: искомое мировоззрение должно быть всеохватным, должно давать собственные ответы на только на текущие политические и экономические вопросы, но и на коренные вопросы мироздания. Другими словами, не может быть никакой целостной «четвёртой теории» без философской базы. И вот здесь встаёт вопрос: на наследие каких философов нам ориентироваться?

Иногда приходится наблюдать парадоксальную ситуацию, когда русские «традиционалисты» в значительной степени заворожены великими западными «мудрецами» и имеют самое смутное представление о нашей русской самобытной философии. В лучшем случае они знакомы с политическими учениями К.Н. Леонтьева (монаха Климента) и Л.А. Тихомирова, да и то не слишком глубоко. Поэтому мне представляется необходимым исправить сформировавшийся «перекос» в сторону западных мыслителей XIX – XX вв. и призвать всех консерваторов и традиционалистов больше обращать внимание на русскую классическую философию, на наши православные традиции. Это необходимо вдвойне, поскольку в последнее время усилилась тенденция к размежеванию между последовательными традиционалистами и умеренными консервативными либералами, которые прикрываются патриотическими и православными лозунгами.

Русская религиозная философия была крайне неоднородна. Ряд её представителей действительно были либеральными консерваторами (В.С. Соловьёв, Н.А. Бердяев, С.Л. Франк), кто-то (например, Ф.М. Достоевский, С.Н. Булгаков) склонялся к социальному консерватизму (по типологии А.Г. Дугина). Конечно, наследие этих мыслителей тоже надо знать. Но если говорить о тех философах, что проявили себя как последовательные традиционалисты, как фундаментальные консерваторы, то на первый план выходят такие имена, как Владимир Францевич Эрн, отец Павел Флоренский и Алексей Фёдорович Лосев (монах Андроник). Если попытаться сказать одной фразой, что сделали эти три мыслителя в философии, то можно выразиться так: они последовательно и безоговорочно отвергли всю парадигму Модерна. Философия Эрна, Флоренского и Лосева строится на абсолютном отрицании всех принципов мировоззрения европейского Нового времени, на отрицании католицизма и протестантизма, Возрождения и Просвещения, либерализма и капитализма, марксизма и анархизма. Но просто отрицать мало, нужна ещё положительная программа. И названные мыслители предлагают абсолютно традиционалистское и в то же время сугубо православное решение всех проблем мироздания. В их трудах затрагиваются проблемы космологии (устройства мира), физики, математики, естественных наук, сравнительного религиоведения, мифологии и т.д. Очень важно, что Флоренский и Лосев ставили целью раскрытие всеохватного, «тотального» мировоззрения, единой картины мира. Это значит, что нет ни одной области жизни, которая была бы вне охвата искомой «четвёртой теории». Например, не существует просто физики, просто математики, просто логики. Есть физика, математика, логика буржуазно-либеральная, пронизанная индивидуалистическим мировоззрением Модерна, и есть физика, математика, логика «традиционных обществ», противостоящая парадигме Модерна и находящая своё высшее оправдание в свете православного мировоззрения.

Подчеркну, что речь здесь идёт о предельно конкретных вещах. Флоренский и Лосев были выдающимися математиками, логиками, физиками и астрономами своего времени; но и сейчас, в начале XXI века, у них есть последователи, которые последовательно проводят в жизнь традиционалистское и в то же время православное миропонимание. Назову таких современных математиков и физиков, как В.П. Троицкий, А.Н. Паршин, С.В. Ёлкин, В.Б. Кудрин.

Наконец, при обращении к наследию русских православных философов-традиционалистов мы сможем по-иному взглянуть и на их западных «коллег». В свете философии Эрна, Флоренского и Лосева станут яснее видны как достоинства, так и недостатки лучших мыслителей Запада: Платона и Шеллинга, де Местра и Ницше, Честертона и Толкиена, Шпенглера и Шмитта, Юнгера и Хайдеггера, Генона и Эволы. Тем самым мы сможем обращаться к наследию западных традиционалистов, имея перед собой некий эталон ортодоксальности нашего мышления и не боясь критики со стороны тех, кто сегодня пытается противопоставить Православие и традиционализм.

Разумеется, я далёк от призыва «нести философию в массы». Работы того же Лосева зачастую настолько трудны для понимания, что их популяризация и вульгаризация невозможна, да и не нужна. Тем более, очень немногие из тех, кто сейчас участвует в разработке «четвёртой политической теории», являются специалистами в точных и естественных науках. Но я глубоко убеждён, что, стоя на почве одних только социально-политических и экономических учений, мы ничего не добьёмся. Наше отрицание парадигмы Модерна и всего духа европейского Нового времени должно быть всеохватным и опираться не просто на солидный философский базис, но на базис, глубоко укоренённый в русской православной почве. И я уверен, что наследие Н.В. Гоголя и Ф.И. Тютчева, К.Н. Леонтьева и Л.А. Тихомирова, П.А. Флоренского и А.Ф. Лосева – это не просто наиболее органичный фундамент для современного русского традиционализма, для «четвёртой политической теории», но тот фундамент, с которого легче дать правильную оценку зарубежным мыслителям и на котором не стыдно постоять.