Зарисовка об экономике и популярной культуре

Публицистика движения отвлечённых мыслей по поводу произошедшего события Санкт-Петербургского Консервативного Клуба.

Основные слова: человек, структура смысла, экономика, комфорт, менеджмент, антропологическая фигура, аутсорсинг.

***

12 февраля в Петербургском Доме Книги состоялась встреча с директором Европейского центра лидерства Александром Кирилловичем Дианиным-Хавардом. Встреча посвящена презентации его новой книги - «Нравственное  лидерство».

Наблюдение о сложном и простом.
Всегда есть сложное и простое. Сложное и простое отражает своеобразие эпохи, чувство жизни, мира и человека. Простое, очерченное и ясное, зачастую является печатью подлинного величия смысла. Например, текстовые практики: «истина в том, что у тебя болит голова», «не стоит земля без праведника», «камо грядеши» - текст, простое для восприятия – отсылает к сложному – натяжению эпохи, её сути, метаобразам. Натяжение эпохи раскрывается в структуре смыслов и понимания.
В большинстве текстов и прочих практик, стяжаемых сегодня дискурсами научно-эффективного управления, под «простым» принимается либо элементарное, либо – действенное, императивно эффективное. Сложное – комплексное, «сложенное», неизменно подозрительно без искусного обоснования.
Современная практика понимания текста отражена метафорой «логика конспекта»: все знают, о чём писал Зомбарт, но никто не  знает, как он писал. Понимание строится на последовательных смыслоблоках, велика роль интерпретации и упрощённого пересказа.
В чём смысл постоянного, устойчивого в практике понимания? Возможность преобразования идеи в действие, дискуссия и позитивная эвристика, механика, прирост знаний.
Сегодня велико ожидание смены эпох – отсюда внимание привлекают артефакты, за которыми угадывается «нестандартная» структура создания.
Греческое «Арете», добродетель, совершенство, христианское чувство человека, potestas, auctoritas – всё это книга и мировидение, рефлексия о лидерстве Александра Дианина-Хаварда.
Возможно видеть текст. Возможно освободиться от текста и в книге рассмотреть событие сознания, феномен культуры.
Антропологический тип и культура комфорта.
В течение последних десятилетий мир ускоренно движется к одинаковому, универсальному и, видимо, зловещему состоянию. Менеджмент, экономика и культура – сопроникновение универсальных оснований, ставшее матрицей, согласно немой воли которой человек раскрывается миру и, в то же время, миром поглощается.
Культура в данном случае – массовое производство, создающее знаки отличия и идентичности. Отсюда и соблазн присутствия в мире посредством техник потребления.
Экономические и менеджерские практики, таким образом, более не экономика и менеджмент, не дисциплины, но код, протокол учреждения реальности человека.
Конкретнее: экономика и менеджмент заменяют и изменяют мышление и сознание.
В частности, экономика: эффективность предприятия – эффективность государства – смыслология разнообразия экономических субъектов сменяется универсальным механизмом отображения процессов; методология точного измерения человеческого, принятая ООН, –  «квантификация» как присутствие человека в мире; в сетевые технологии общения интегрировано взимание платы за доступ к социальному.
Менеджмент. ХХ век замечателен открытием и последовательным порабощением всё новых доменов управления человеческой реальностью. Индустриально-процессный подход, захват психического, использование «человеческих отношений» - популярный исследовательский пафос, актуализировавшийся сегодня, - изменения точки приложения не изменяют сути – любой приложенный материал превращается в «технику» – техники контроля, техника поощрения, надзора, наказания и тп.
Что происходит с человеком? Постоянное «вынесение на аутсорсинг» новых свойств человеческой самости – управление телом, деньгами, управление рабочим, свободным временем, завоевание друзей, управление семьёй, карьерой, «селфбрендинг», добровольный отказ от сложного - означает интегрирование в человека машин рациональности, поведения, наслаждения и тп.
Вопрос в том – кто создаёт техники и строит машины?
Историческая эпоха происходит чередованием двух этапов: движение и сжатие. Движение – необходимо воевать, выживать, сжатие – соперники человека – сознание и время. Сжатие характеризуется проявлением как в прошлом, так и в настоящем механики эпохи, её архитектоники. В итоге – описания, натяжения реальности часто сводимы к антропологическим типам – образам, метафорам, фигурам времени.
Господствующий сегодня антропологический тип – техник-эксперт, сущность более высокого порядка – технолог.
Далее – несколько аргументов «вульгарного» обществознания, иллюстрирующих логику предшествующих отрывков.
Растущее размежевание теории и практики в науках об обществе; в системе публичной власти всё реже принимаются решения и всё чаще – исполняются программы и планы; политика – угасание харизматического;   репрессивная толерантность и жертвоприношения системе – очертания мира безличной технологической связи.
Рынок: господство знака, алхимия финансов, трансфигурация веществ и состояний. Не рынок служит оптимальным механизмом удовлетворением потребностей, но человек, практики человеческого – производят стимуляции рыночного, создают напряжения и движения сигналов.
Современное знание: традиционно «рациональное» осуществление как важнейших, так и привычно-повседневных практик требует субъекта, качественно отличного от человека.
По сути, техник – и есть предел человеческого. Технолог – уже автомат – машина, копирующая человека и живущая жизнью живых. Технолог – автомат – преобразует жизнь и человеческое в энергию собственного существования.
Вспомним – развитие менеджмента и экономики – экспансия во всё новые домены реальности. Также и автомат-машина стремится за человеком, раскрыть, описать и создать техники, подменяющие домены человеческой самости – извлечь новую энергию для самокопирования в новые миры символического.
Господство технолога осуществляется благодаря культуре страха. Естественный страх, испытываемый людьми перед сложной машиной, от которой зависит существование, не только материальное, но и символическое, - боязнь неопределенности, сложности процессов, необратимости изменений – боязнь сломать, испортить.
Ирония: неопределённость, способная уничтожить машину, и заключена в самом человеке. Таким образом, охранить человека от человеческого – вот подлинная задача машины и системы, её воплощающей.
Человек, воплощающий данную антропологическую фигуру, несомненно боится потерять силы. Но боится осознанно, рационально. Истинный страх, дикий, бесконтрольный – обнаружить в себе инаковость, потенциальную силу что-либо изменить, следовательно – ответственность необходимости принятия решения.
Возникает культура комфорта – культура субъекта, проигравшего самому себе. Комфорт – игра опытом другого. Накопленные социальные активы общества, «телеприсутствие в мире», техники культуры, Сеть позволяют «переживать», не участвуя. Соприсутствовать в жизни, но не проживать события.
В доменах культуры, экономических и менеджерских практиках, человек, следовательно, - механическое отражение, совокупность техник.

Книга Дианина – Хаварда: возвращение и послесловие
Можно не соглашаться с Хавардом в трактовки приведённых философских идей, можно утверждать очертания постхристианского мира и доказывать необратимость перехода,
можно подчеркнуть эвристическую ограниченность раскрытия оппозиции биологического-человеческого посредством оппозиции темперамент-характер. Всё это, безусловно, важно. Но не единственно интересно.
Есть определённая ветвь развития человечества: от Декарта – Бог и мир как механизм часов – через рождение масс, основание семиотического проекта – и по сей день – техник, технолог.
Дианин-Хавард обращается к мировидению иного типа – христианский этос, аретология, современный профессионализм, добродетель и служение. Новое и авторское, положительно присутствуют знаки вечности. Иной опыт мировидения, иное обретение человеком самости. Всё же никто не знает, где произойдёт прорыв привычной реальности – отсюда и  актуальная притягательность домена для развития пространства Петербургского Консервативного Клуба.
К конечном счёте, про человека известно лишь то, что он, возможно, обладает свободой воли и способен к смерти. Христианству удалось создать из данных предпосылок несравнимо более долгосрочные и значимые построения, чем позитивной научной традиции, пришедшей сегодня к самоотрицанию.

Иными словами
Созидающее сущее и будет вечно. Человек, признаем, самозаключённый во времени и пространстве, существует именем и волей Вечности. Следовательно, должен состояться  день, когда белое будет обособлено, а чёрное – начнёт сожалеть.
Суть ситуации в следующем: если всё же признать что-либо большее человека и не связанное с экономикой – преодолеть покойное одиночество интеллектуальной игры, гордыню комфорта, - произойдёт случай необходимости – неизбежный взгляд Вечности на человека. Данный случай возможно признать и увидеть, но возможно и смотреть в сторону.
Смысл здесь, наверное, не в том, что верно выбрать, а что – нет.
Главное – генезис человеческого - способность, воля принять решение. «Принять» - не только сделать выбор, но и принять неизбежность преломления конкретного выбора во всех практиках и доменах существования. 
Для подобного решения необходима сила духа, сила ума. Также - честь, благородство, справедливость, ещё более – любовь, либо великое её отсутствие.
Возможно, не оригинально. Однако иного пути, техники, замещающей возникновение феномена человеческого,  никто пока не придумал.

Призываю к несогласию.
К. Галленин, Петербургский Консервативный Клуб.
gallenin@gmail.com

 

фотограф: Александр Ванюков