К пяти принципам Медведева подвела нынешняя ситуация

Выступление Чрезвычайного и Полномочного Посла РФ, специального представителя Президента РФ по боснийскому урегулированию в 1995 году Александра Зотова на круглом столе "Пять принципов российской внешней политики: многополярность как неизбежность"

Я хотел бы спуститься на землю и немножко сузить и приземлить тему. Я под впечатлением доклада Александра Гельевича, который, подобно известному историческому деятелю, углубившему Плеханова, сильно углубил Медведева, дал чрезвычайно емкую, развернутую, глубокую картину его высказываний. Я как профессиональный дипломат за идеями вижу практические их следствия. Отсутствием идей были шатания, неопределенности, которые характеризовали наш внешнеполитический курс в недавнем прошлом. Разброд наверху был такой, что руководство не сформулировало даже основные параметры внешней политики, в границах которых могли бы действовать уже профессионалы.

Я помню совещание в Министерстве иностранных дел в 90-е годы, на котором общие установки давал Бурбулис. Его основной тезис: наша внешняя политика, прежде всего, должна быть доброй. Обсуждаем. Да, жить по правде – как завещал Александр Исаевич, это все правильно. Но внешняя политика, определение внешнеполитического курса, это, в общем, такая сложная вещь, которая сочетает и внимательный анализ наших интересов, и внимательный подсчет наших возможностей. И только баланс внешних и внутренних факторов позволяет нам продвигаться, если мы точно поставили перед собой цель.

Нашу внешнюю политику характеризовала нестабильность. Первые полтора-два года люди не уставали удивляться, что у нас за страна какая-то уродливая: нас все боятся. Раскрыли объятия, поумилялись: как хорошо. Остальное было следствием этой «доброты». Потом нам стали указывать, что нам можно и чего нельзя делать, дело дошло до реальных противоречий и столкновений. Люди стали говорить: что же мы за страна такая, нас никто не боится?

А нас поучают: какие еще ваши интересы, вы же - новая Россия, нельзя ставить под сомнение новые ценности, лучше прислушайтесь к тому, что говорит страна с большим богатым демократическим опытом… То есть прицепляйтесь к этому поезду, изобретать ничего не надо, вот ваш вагон там, пусть в конце где-то, потом, глядишь, дело наладится.

Я с большим вниманием и сочувствием услышал слова уважаемого Шамира Исраэля, что иногда создается удушающая обстановка принятия решения из какого-то, так сказать, центра.

Что касается многополярности, о чем было много интересных суждений, то, думаю, все проще. Этот термин существовал давно и имеет практическое значение. Многополярность это когда важнейшие решения, касающиеся судеб человечества, принимаются с учетом интересов сторон и могут быть совместимы с интересами разных стран. Должно существовать равновесие. Пусть не очень устойчивое, но имеющее право на существование при определенных условиях, обеспечивающих баланс интересов разных государств.

Наши представления о «доброте» и о «богатом демократическом опыте ведущих стран» впервые подверглись испытанию в вопросе Балкан. Когда я начал заниматься югославским урегулированием как представитель президента, помню, было совещание в Лондоне. Тогда министром иностранных дел был Козырев. Вопрос ставился об участии в конфликте НАТО, то есть о переходе от операции по поддержанию мира, которая осуществлялась ООН на территории бывшей Югославии, к действиям НАТО по принуждению, так сказать, к миру, которые впоследствии уже завершились бомбардировками Белграда. И американо-английская команда давила с такой силой, что даже Бутрос Бутрос-Гали, с которым я лично был хорошо знаком, чуть ли не плакал, говорил: если вы примете такое решение, вы фактически начнете бомбить ООН. Там, кстати, Шаликашвили присутствовал в качестве американского военного представителя, он говорит: ну ничего, мир это переживет. И, действительно, нашли формулу, что военные действия осуществляются в обход и Совета Безопасности, и даже генерального секретаря ООН, по согласованию с аппаратом ООН.

Когда мы кричали, возражали, Козырев побежал звонить Ельцину. Многие, скажем, половина европейцев, тогда не приняли этого решения, не соглашались. Тем не менее, в конце этого заседания встает человек и говорит: ну, мы тут все обсудили, похоже, что выработали мнение. Я говорю: у нас разные мнения есть. Но он вышел к журналистам и сказал, что по результатам обсуждения есть общее мнение в пользу применения силы в Югославии и так далее, и так далее. Это не единичный случай.

Хотя мне пришлось очень долго проработать в Америке, но я в основном связан с Ближним Востоком, и хочу сказать, что это очень деликатный мотив. Мир все время меняется. Его нужно очень бережно и точно направлять в русло, где есть хотя бы элементы будущего решения проблемы. Или, во всяком случае, улучшения.

Я, вообще-то говоря, не вижу в пяти вот этих тезисах Медведева ничего особенного, принципиального нового, что могло бы взорвать внимание и доказать, что в России появилась новое мышление и тем более доктрина. К этим принципам нас фактически подвела нынешняя ситуация. Все это постепенно выговаривалось, вынашивалось, соизмерялось с нашими возможностями. Я боюсь только излишней лихости и шашкомахания сейчас, потому как нас хватило на Грузию, но не известно, на что хватит на других направлениях.

И вообще разброс от Осетии до Венесуэлы слишком широк для короткого времени. Надо действительно, утвердить себя в качестве страны, с которой надо считаться, у которой есть возможности, силы и политическая воля ставить задачи и добиваться их решения. Но и страны, у которой хватает мудрости понимать, что она живет не одна на земле, что у других стран есть свои интересы, и есть готовность к событиям. Очень важно, что здесь говорили об экономической части. Нельзя сбрасывать со счетов, что идет процесс глобализации, что финансовый капитал фактически интернационализирован. Если меня спрашивают, как вы мыслите себе мир на Ближнем Востоке, я за долгое время придумал только один ответ. Нужно создать такие условия, при которых, совершив что-то против Израиля, своего противника, Палестина обязательно нанесет вред и самой себе. Например, общую плотину воздвигнуть. Вопрос не решить возведением стены.

Реплика: Нет, лучшее решение - общий враг.

А.И. Зотов: А это идеальное решение, оно самое простое.