Геополитические взгляды Фрэнсиса Фукуямы

1. Элементы биографии Фрэнсиса Фукуямы, необходимые для понимания его геополитических взглядов[1].

Фрэнсис Фукуяма родился в 1952 году в Чикаго в семье ученых-обществоведов. По своему происхождению Ф. Фукуяма является японцем (родители – японские иммигранты), однако, родившись в Америке, он воспитывался в семье, которая полностью приняла американский образ жизни, что не могло не наложить серьезный отпечаток на формирование мировоззрения ученого и его научной будущей научной позиции.

С 1970 года Ф. Фукуяма изучал классическую литературу в Корнельском университете, а в 1974 году получил степень бакалавра в области политической философии. Далее он продолжил обучение в Йельском университете. В 1977 году Ф. Фукуяма защитил докторскую диссертацию по советской внешней политике на Ближнем Востоке. Таким образом, мы видим, что ученый получил самое разностороннее образование.

В начале карьеры Ф. Фукуяма в большей степени считал себя не академическим ученым, а политическим исследователем — практиком, занимаясь аналитической работой в области внешней и внутренней политики страны. В 1979 году он начал работать в корпорации RAND[2] — созданным ВВС США исследовательском институте по проблемам безопасности (до конца 1990-х годов)[3].

В 1981 году Ф. Фукуяма начал работать в госдепартамент США (работал при Р. Рейгане и Дж. Буше-старшем). В начале 1980-х годов он участвовал в египетско— израильских переговорах по вопросам палестинской автономии.

Широкую известность Ф. Фукуяме принесли его геополитические взгляды на мироустройство в начале 90-х годов. Он спрогнозировал воссоединение Германии и необходимость роспуска Организации Варшавского договора.

В 1992 году Ф. Фукуяма издал книгу «Конец истории и последний человек (1992)»[4], в основу которой была положена статья «Конец истории?» (1989 год, журнал «Национальный интерес»). И книга, и статья вызвали широкий общественный резонанс не только в США, но и за пределами страны.

1990-е годы — важный этап в жизни ученого — Ф. Фукуяма стал более склоняться к деятельности в области академической науке. Несмотря на это, он остается активным политическим деятелем, проявляющим самое активное внимание к судьбе страны. Именно в это время он представляет мировой общественности свои произведения: «Доверие. Социальные добродетели и созидание благосостояния» (1995), «Великий разрыв. Человеческая природа и воспроизводство социального порядка» (1999), «Наше постчеловеческое будущее. Последствия биотехнологической революции» (2002), «Государственное строительство: управление и мировой порядок в 21 веке» (2004)[5].

С 1996 по 2001 годы Ф. Фукуяма занимал должность профессора государственной политики в школе государственной политики в университете Джорджа Мэйсона, а с 2001 года является профессором международной политической экономии в школе перспективных международных исследований при университете Джонса Хопкинса.

Ф. Фукуяма является признаваемым в мире, авторитетным ученым. Он является членом Президентского Совета по Этике биологических исследований, редакционной коллегии журнала The Journal of Democracy, американской Ассоциации политической науки, Совета по международным отношениям, Тихоокеанского Совета по международной Политике и организации «Глобальная Деловая Сеть»[6].

2. «Конец истории»? Начало активной общественной дискуссии

В 1992 году Ф. Фукуяма издал книгу «Конец истории и последний человек »[7],, в основу которой была положена статья «Конец истории?» (1989 год). Оба произведения вызвали самый широкий общественный резонанс, как в кругу обществоведов, так и в самых широких кругах. Интересным является тот факт, что в конце статьи Ф. Фукуяма ставит знак вопроса, таким образом, ставя под возможное сомнение оппонентов мысль о том, есть ли точка, к которой в развитии пришла современная цивилизация, ее неким концом. Он доказывает, что «у либерализма не осталось никаких жизнеспособных альтернатив» [8], что «либеральная демократия может представлять собой «конечный пункт идеологической эволюции человечества» [9] и «окончательную форму  правления  в человеческом  обществе», являясь тем самым «концом истории»»[10].

Ф. Фукуяма стремится получить ответ на вопрос: «действительно ли в конце двадцатого столетия имеет смысл опять говорить о логически последовательной и направленной Истории человечества, которая, в конечном счете, приведет большую часть человечества к  либеральной демократии?»[11]. Таким образом, Ф. Фукуяма делает вывод, что «конец истории» вовсе не означает, что «исторические события больше не происходят, но история, понимаемая как эволюция человеческих обществ через различные формы правления, достигла своей кульминации в современной либеральной демократии и рыночном капитализме»[12]. Выдвигается тезис об установлении господства демократии и либерализма как основных формальных ценностей западной культуры. Но если посмотреть глубже, то мы увидим, что за этим тезисом скрывается ряд геополитических особенностей. Следовательно, выделив принципиальные моменты в работе Ф. Фукуямы, важно обратится к геополитическому настоящему и будущему мироустройства. А.Г. Дугин рассматривает статью «Конец истории?» как «идейную базу неомондиализма»[13] (мондиализм от франц. слова «monde» = мир ) как промежуточного звена между мондиализмом и атлантизмом.

Продолжая эту мысль, важно отметить, что в статье «Парадигма конца» А.Г. Дугин проводит ряд синонимичных отождествлений:

«Судьба Труда = Судьба Суши, Востока;

Судьба Капитала = Судьба Моря, Запада;

Расшифровывая эту зависимость, А.Г. Дугин выделяет ряд особенностей: «Труд фиксирован, Капитал ликвиден. Труд — созидание ценностей, восхождение (этимологически «вос-ток»), Капитал — эксплуатация, отчуждение, грехопадение вещей (этимологически «за-пад»). Морская цивилизация — цивилизация либерализма. Сухопутная цивилизация — цивилизация социализма. Евразия, Суша, Восток, Труд, социализм — синонимический ряд. Атлантизм, Море, Запад, Капитал, либерализм, рынок — тоже синонимический ряд»»[14]. Таким образом, подводится вывод в геополитических терминах, что, по сути, «конец истории» означает «конец суши, Востока».

Здесь проявляется важнейшая линия геополитического противостояния цивилизации суши и цивилизации моря, sea power и land power, Востока и Запада. Какую мы видим расстановку сил, кто выходит победителем из этого противостояния? Sea power и Запад. «Падение СССР знаменует собой падение последнего бастиона «иррационализма». С этим связано окончание Истории и начало особого планетарного существования, которое будет проходить под знаком Рынка и Демократии, которые объединят мир в слаженную рационально функционирующую машину», — подчеркивает А.Г. Дугин[15].

По сути, рассуждая в русле идей Ф. Фукуямы, мы можем говорить о победе и установлении господства атлантизма, моря, запада, либерализма. Именно о таком мироустройстве говорит Ф. Фукуяма. Победа морского могущества и установление западных ценностей. «Конец истории печален. Борьба за признание, готовность рисковать жизнью ради чисто абстрактной цели, идеологическая борьба, требующая отваги, воображения и идеализма, — вместо всего этого — экономический расчет, бесконечные технические проблемы, забота об экологии и удовлетворение изощренных запросов потребителя».[16] Этими словами Ф. Фукуяма заканчивает свой «Конец истории?», подводя итог всему существованию современной цивилизации. Но не эти ли ценности «печального конца» несут сами Соединенные Штаты, навязывая их другим?

Можно утверждать, что Ф. Фукуяма создает свою геополитическую стратегию и тактику развития США, особо подчеркивая роль страны как мирового гегемона, что «Соединенные Штаты попросту слишком далеко вырвались вперед по сравнению с любой другой страной по всем направлениям, определяющим державное могущество»[17].

3. Создание нового врага как попытка отвлечения от главного геополитического противостояния sea power и land power.

Победа Запада в «холодной войне» концептуально означает окончание биполярного и начало однополярного мира, при этом если чистые атлантисты (Хантингтон) предполагают, что эта однополярность будет относительной — выигравший Запад (The West) будет вынужден постоянно улаживать нарастающие межцивилизационные конфликты со «всем остальным миром» (The Rest) — то мондиалисты (Фукуяма, Аттали) видят беспроблемную доминацию Запада надо всей планетой как нечто уже случившееся[18].

Победа Запада (во всем его объеме) может быть осознана двояко. Оптимисты либералы утверждают, что она окончательна, и что «история успешно завершена». Более осторожные говорят, что это лишь временный этап, и поверженный гигант сможет подняться при определенных обстоятельствах. Тем более, что победитель сталкивается с новой и совершенно непривычной для него ситуацией — ситуацией отсутствия врага, дуэль с которым составляла содержание его исторического бытия. Следовательно, актуальный субъект истории, оставшийся единственным, должен решать проблему пост-истории, что ставит перед ним новый вызов — останется ли он в этой пост-истории субъектом, или трансформируется в нечто иное?[19]

Ф. Фукуяма говорит о том, что сегодня «существуют основания для того, чтобы считать, что западные ценности и институты в значительной мере приемлемы для многих, если не для большинства, не-западных народов»[20], это сближение будет происходить в области культуры, политики и экономики, что свидетельствует об утверждении геополитической модели атлантизма, морского могущества. Однако Ф. Фукуяма подчеркивает тот факт, что в мире остаются силы, способные оказывать сопротивление этому могуществу.

Долгое время сопротивление оказывалось СССР и странами Варшавского договора. Однако распад блока (ранее предсказанный ученым) вывел сильнейшего игрока в противостоянии морского и сухопутного могущества из геополитической игры. Таким образом, на сегодняшний день, что особо подчеркивает Ф. Фукуяма, ислам является единственной основной мировой культурой, которая, возможно, сопротивляется модернити на глубинном уровне[21].

А.Г. Дугин подчеркивает, что «ислам или пресловутый «исламский фундаментализм» начинают выполнять функцию несуществующего в современности фашизма»[22]. Таким образом, происходит попытка отвлечения внимания от главного противостояния сухопутного и морского могущества, противостояния атлантизма и евразийства. Для установления полного господства морского могущества, установления однополярного миропорядка мир нуждается в виртуальном полюсе, в фигуре, олицетворяющей негативный имидж периферии[23], таким «регионом» начинает выступать исламский мир.

А.Г. Дугин выводит ряд геополитических закономерностей. Исламо-фашизм (исламизм) структурно необходим атлантизму и однополярному глобализму. Это его важнейший концептуальный инструмент. Когда глобализм формулирует ситуацию так: либо модернити-Запад, либо антимодернити — исламо-фашизм, он делает невозможным настоящий выбор. Альтернатива однополярному миру не исламистская химера Islamic World State, но многополярный мир, где традиции живут в очерченных пульсирующих кругах. Но Фукуяма не хочет оставлять никому пространства для реального выбора. Кто отвергает исламо-фашизм, как бы автоматически встает на сторону Запада, кто отвергает Запад — милости просим к цэрэушной голограмме бин Ладена[24]. Таким образом, исламо – фашизм предстает как «идеологический вызов», создание некого общего образа врага для всего человечества. Нашему благополучию и всему мировому порядку сегодня угрожают главным образом слабые, терпящие крах или несостоятельные государства[25].

Особо ярко этот тезис проявляется на примере «прихода» США в Ирак. Несмотря на четкий идеологический вектор, Ф. Фукуяма критически осмысливает этот этап в истории страны. Главной ошибкой стало преувеличение угрозы, которую представляет для США радикальный исламизм. Хотя мрачная перспектива иметь дело с фанатиками-террористами, обладающими оружием массового поражения, действительно замаячила на горизонте, сторонники войны ошибочно спутали ее с «иракской угрозой», а также проблемой «государств-изгоев» и нарушения режима нераспространения[26]. Однако мы видим на практике, что в погоне за однополярным мироустройством США создают некий мнимый полюс врагов. Таким образом, видя определенный просчет в данной политике, Ф.  Фукуяма призывает к «демилитаризации глобальной войны с терроризмом» и начать «политическое соревнование в борьбе за умы и сердца простых мусульман по всему миру», где «главным полем сражения станет Европа», а борьбу возглавит США[27].

Какие же этапы видит ученый на пути борьбы, на пути нового мирового строительства? Соединенным Штатам необходимо создать центральный орган, укомплектованный постоянным штатом, для управления текущей и предстоящей деятельностью в области национально-государственного строительства; этот координирующий орган должен быть облечен достаточными полномочиями, чтобы в случае кризиса удержать под контролем конфликтующие правительственные ведомства; любая постоянно действующая организация, занятая национально-государственным строительством, должна поддерживать связи с подобными агентствами в других странах; работа по восстановлению должна оставаться исключительно под гражданским контролем — с начала перехода от стадии стабилизации в регионе к построению самостоятельных институтов, которые в конечном итоге дадут Соединенным Штатам возможность «уйти красиво»[28].

Таким образом, «великая миссия» США видится Ф. Фукуямой в «обучении других наций искусству самостоятельного управления»[29], что, по сути, на наш взгляд, может означать формальную попытку установления однополярного мира в рамках современной цивилизации, попытка полностью свести до минимума геополитическое противостояния могуществ, заменив его некой фикцией.

В определенном смысле американская республика с самого момента своего основания, сразу же после принятия Декларации о Независимости, вступила на путь революции, полагая, что созданные ею институты будут иметь смысл не только в самих США, но и во всем остальном мире. Именно отсюда берет начало идеалистическая составляющая американской внешней политики, именно в этом и заключается объяснение того факта, что американцы путают свои интересы с интересами международного сообщества, и с таким скептицизмом относятся к многонациональным организациям.[30] В дальнейшем рассуждении Ф. Фукуяма все-таки идет на небольшие уступки, подчеркивая, что эта модель не является совсем правильной, «для поддержания миропорядка должно быть создано большое число международных организаций, способных и упорядочивать положение в мире, и быть источником правосудия».[31] Но будут ли эти организации иметь реальное влияние на расстановку мировых сил? США, испытав на себе атаку со стороны международного терроризма, утверждает ученый, «станет и более обыкновенной страной — страной с более конкретными интересами и своими слабыми местами, а не державой, полагающей, что может единолично определять, каким быть миру, в котором она существует»[32]. Однако с позиции сегодняшнего дня и, оглядываясь, назад сложно поверить в эти слова и не подвергнуть их критическому переосмыслению.

Заключение:

В своем реферате мы смогли ответить на главный вопрос, почему с геополитической точки зрения, происходит победа морского могущества, победа Запада во главе с США? Во-первых, все потенциальные конфликты были вынесены за территорию основного стратегического пространства. Во-вторых, атлантисты создали сложную дифференцированную систему геополитического распределения силовых «ядер». В-третьих, природные ресурсы поступали из экономически малоразвитых регионов Третьего мира, откуда в значительной мере приходила и дешевая рабочая сила. В-четвертых, сохранение статус кво, сложившегося сразу после Второй мировой войны, было наступательной позицией для атлантистов[33]. Все эти обстоятельства способствуют возвышению морского могущества.

Таким образом, мы живем в период яркого проявления морского могущества, атлантизма во главе с США, проповедующих «идеи, сочетающие убежденность неоконсерваторов в необходимости утверждения прав человека по всему миру с избавлением от иллюзии, будто этих целей можно добиться за счет силовой политики и мировой гегемонии США»[34].

США на сегодняшний день является самым сильным представителем морского могущества, стране принадлежит лидирующее положении в установлении гегемонии Запада и создание мира по единому унифицированному образцу на основе универсальных ценностей Западной цивилизации.

В мире наблюдается тенденция к созданию нового геополитического врага в лице исламизма и планомерно осуществляемая за счет этого политика подмены противостояния морского и сухопутного могущества новым геополитическим столкновением в целях победу атлантизма.

Мир осуществляет попытку перейти к однополярному устройству, подменив реальное геополитическое противостояние некой фикцией. На эти процессы необходимо адекватная реакция всех участников мирового диалога, ведь завтрашний день, будущий мир мы строим уже сегодня.